Премьера фильма-расследования «Хабаровская карусель» 22 мая 2022 г. на канале Pastukhov Info. Ниже – текстовая версия нашего расследования.
Как Хабаровский край стал самым протестным регионом России
Хабаровск – город на востоке России, у границы с Китаем. Население города 600 000 человек. Население всего Хабаровского края 1 300 000 человек.
До 2018 года на протяжении девяти лет губернатором Хабаровского края был Вячеслав Шпорт из партии «Единая Россия». Он запомнился избирателям своим экстравагантным пиаром и полным провалом в сфере управления. Губернатор Шпорт загнал регион в долговую яму. Он не смог добиться значимых успехов ни в социальной сфере, ни в промышленном производстве.
На выборах губернатора Хабаровского края в 2018 году с большим отрывом Шпорта победил оппозиционный кандидат Сергей Фургал. До этого Сергей Фургал много лет избирался депутатом краевой думы и Госдумы. Его знали в крае, но предыдущие выборы губернатора он проиграл, набрав около 20% голосов.
В 2019 году Сергей Фургал выступил с видеообращением к избирателям по итогам региональных выборов.
Фургал: В результате вашего выбора полностью обновится и краевая, и городская думы. В них придут совершенно другие люди разных профессий, но с одной целью - сделать нашу жизнь в Хабаровском крае лучше.
Так Хабаровский край стал самым оппозиционным регионом России во главе с очень популярным на волне протестного голосования губернатором.
В следующем году Сергей Фургал, пользуясь своей популярностью, сумел провести в городскую и краевую законодательную думы своих сторонников из партии ЛДПР. Они получили большинство в обеих думах.
Фургал вполне оправдывал свою популярность: он успешно управлял регионом и много общался с простыми людьми на открытых встречах по всему краю.
Эта деятельность сильно отличалась от стиля работы прежних управленцев из Единой России и самого президента Владимира Путина. Владимир Путин за более чем 20 лет своего правления никогда не проводил открытые встречи без предварительной фильтрации участников, тем более – никогда не участвовал в свободных дискуссиях с обычными гражданами, собравшимися в помещении без охраны.
Популярность губернатора Фургала быстро росла не только среди хабаровчан, но и среди жителей других регионов. Одновременно с Фургалом были избраны оппозиционные губернаторы ещё в нескольких регионах, но они не проявили себя так ярко, как Фургал.
В конце концов, непозволительный рост популярности заметили и в администрации президента Путина. Полномочный представитель президента в Дальневосточном федеральном округе Юрий Трутнев провёл с Фургалом беседу о том, что недопустимо, чтобы рейтинг губернатора был выше, чем рейтинг президента Путина.
Трутнев: Потому что по цифрам история выглядит грустно. Рейтинг ваш растет, а президента падает.
А 9 июля 2020 года наступила расплата: губернатора Сергея Фургала арестовали и обвинили в организации убийств, которые произошли пятнадцать лет назад. Доказательствами по делу стали только очень сомнительные показания свидетелей, которые через пятнадцать лет вдруг что-то вспомнили.
Арест популярного губернатора прогремел как гром среди ясного неба. Городские чаты взорвались сообщениями – люди весь день обсуждали только это. Фургала сразу увезли в Москву. Он своей вины не признал.
Начало протестов в связи с арестом Фургала
Сергея Фургала арестовали в четверг. Два дня люди обсуждали это событие в соцсетях, а в ближайший выходной – 11 июля случилось то, чего никто не ожидал: десятки тысяч людей вышли протестовать на центральную площадь Хабаровска – площадь имени Ленина.
В это время действовали жёсткие карантинные ограничения и массовые мероприятия были запрещены. Но люди, сначала собравшиеся на обочине дороги, вышли на площадь и снесли ограждения.
Люди вышли протестовать и в других городах края.
Это был массовый единый порыв десятков тысяч людей. Никогда прежде в России не выходили протестовать за избранного губернатора таким образом.
Протесты начались утром. Хабаровчане прошли традиционным маршрутом по центру города. До этого по этому маршруту ходил так называемый «Бессмертный полк» - организуемое властями шествие в память о Великой Отечественной войне.
В этот раз хабаровчане маршировали по своей собственной инициативе. У протеста не было организаторов и лидеров.
Занимавший тогда должность координатора Штаба Навального в Хабаровске* Алексей Ворсин был одним из тех, кто выступил на стихийном митинге на крыльце здания правительства края.
Ворсин: Фургал объединял людей разных взглядов - избирателей ЛДПР и других партий - это была фигура общая для всего края. Я считаю, что это неуважение к Хабаровскому краю со стороны федеральной власти, со стороны Путина, со стороны его полпреда Юрия Трутнева. Это плевок нам в лицо!
Казалось бы, столь эпохальное событие должны показывать местные телекомпании, освещать газеты и другие СМИ. Но все существовавшие на тот момент СМИ промолчали, «не заметили» массовых протестов.
И тогда протесты стали освещать народные журналисты. Люди, которые ещё вчера были обычными домохозяйками, риэлторами, продавцами выходили на протест с камерами и включали эфир в Ютубе и Инстаграм.
В интервью нашему сайту корреспондент “Просто газеты” Татьяна Хлестунова рассказала о том, как начала следить за деятельностью Сергея Фургала.
Хлестунова: Выборы губернатора и последующие в 2019 году выборы в Законодательную и городскую думы уже проходили при мне. Я начала в 2020 году присматриваться к губернатору, подписалась на его инстаграм. Мне было интересно, почему губернатор пользуется таким одобрением со стороны избирателей и так может общаться с людьми. Я вела прямые эфиры, потому что пропаганда сильна в провинциальных городах, которая утверждала, что собрались пьяницы, алкоголики, наркоманы и за деньги выходят. Люди, которые смотрят прямые эфиры, им интересно, о чем говорят митингующие, какие кричалки, плакаты. И мы стали делать прямые эфиры с редакцией.
Александра Рунова сначала присоединилась к протестам как участник, а позднее стала освещать их как журналист.
Рунова: В мамской группе WhatsApp мы с девочками переписывались, решали, хотели пойти в правительство к кому-нибудь из главных и узнать, как можно решить вопрос юридически. Но пока думали-решали, создалась еще одна группа, потом еще - много-много групп. Мы до 11 июля 2020 года все были на связи, все перезнакомились - и девчонки и даже парни, которых мы не знали, даже из других городов. 11 июля 2020 года я первый раз вышла на площадь и поняла, что это война.
Рунова: Это получилось спонтанно, мне предлагали еще до моего ареста стать журналистом. Я отказывалась, потому что я стеснялась, но после 10 октября 2020 года, когда ОМОН напал на людей в Хабаровске… В этот день я не была на площади, я приболела. После этого был эфир на канале RusNews, новенький корреспондент не знал, как кого зовут из людей, которые были на площади. Он вел эфир, а я сидя дома писала в комментариях, кого задержали и кому что присудили. В другой день я подошла к главреду RusNews и сказала, что хочу попробовать. Мне сказали, что это не для меня. Я корреспондентом хочу быть! Ну, давай, попробуем.
Стали приезжать в Хабаровск и представители народных независимых медиа (СМИ) из других городов. Одним из них был Сергей Айнбиндер, главный редактор RusNews.
Айнбиндер: В первый день протестов я вышел на улицу в магазин, но до этого я смотрел, что начинается какая-то активность в Хабаровске. Мне мои подчиненные, которые администрируют канал, сказали и настояли, чтобы я летел в Хабаровск - есть рейс на сегодня в 6 вечера - вот я и полетел. Первый раз полетел на три дня.
А главный редактор газеты “Арсеньевские вести” Ирина Гребнева приехала в Хабаровск во времена стихийных митингов из Владивостока.
Гребнева: В сентябре я поехала в Хабаровск за поддержкой, потому что я мечтала создать Комитет защиты Конституции. Ездила постоянно и участвовала в протестах, познакомилась с блогером Борисом Жирновым, через которого узнала про беды остальных блогеров. Мы предложили, чтобы они стали нашими аккредитованными журналистами и мы не пожалели об этом.
На протяжении нескольких месяцев хабаровчане выходили протестовать два раза в день – утром и вечером. В таком же режиме работали и независимые журналисты и блогеры.
Полиция не знала, как реагировать. Вначале полицейские сопровождали колонны и даже раздавали защитные маски протестующим.
Россия – страна с одним из самых жёстких законодательств в отношении массовых мероприятий. Такое был немыслимо, чтобы десятки тысяч людей свободно митинговали каждый день, не спрашивая ни у кого разрешения.
Всё было спокойно до того момента, когда Владимир Путин незаконно уволил арестованного Фургала и назначил на его место исполняющего обязанности Михаила Дегтярёва из ЛДПР, которого многие считали политическим клоуном из-за его экстравагантных предложений. Например, он предлагал клеить на холодильник пятьсот рублёвые купюры, чтобы продукты в нём стали качественными.
После назначения Дегтярёва полиция стала угрожать демонстрантам, начались задержания. В задержаниях лично участвовали охранники Дегтярёва.
Гребнева: Это всё началось после того, как назначили Дегтярева вместо Фургала. Дегтярев начал все эти акции устрашения, он их спланировал, и он подключил силовые структуры. Но мне кажется, что в Хабаровском крае силовики не сильно настроены против протестующих. Это спланированная операция властей, потому что они были испуганы хабаровским протестом и им надо было всеми силами его погасить. Они решили, что лучше всего начать с журналистов, чтобы никто не видел и не знал об этих протестах.
Но статус независимых журналистов и блогеров всё ещё защищал их от арестов.
Уже 23 июля 2020 года спокойствие нарушило избиение Дмитрия Низовцева. Дмитрий – журналист одного из проектов Алексея Навального, приезжал освещать массовые протесты на Ютуб-канале «Штаб». Вечером 23 июля он подъехал к своему дому, где его уже ждали трое человек. Они избили Дмитрия и убежали.
Низовцев: Я сразу понял что это такое. Я оглядываюсь и тут же получаю по лицу и понимаю, что надо привлекать внимание. Я начал громко орать и отбиваться, пытался убежать, упал, когда вставал, получил по лицу ногой - поэтому у меня сейчас опухшее лицо.
Это был первый сигнал. Во время массовых акций независимых журналистов ещё не трогали, но в тёмном переулке у дома уже давали понять, что им здесь не рады.
Через неделю был арестован на семь дней другой независимый журналист Алексей Романов – автор собственного канала на Ютубе.
В перерыве судебного заседания Алексей Романов успел дать комментарий по поводу своего задержания.
Романов: То, что сейчас происходит - это незаконная история, потому что за мной была слежка. Меня взяли на выходе из квартиры, адрес которой никто не знал. Пока я был задержан, мне не давали возможность обратиться к адвокату, не давали пользоваться моим телефоном, меня силой пытались сфотографировать и взять отпечатки пальцев, хотя это возможно только для тех людей, которые судом признаны виновными.
И Романов, и Низовцев – бывшие хабаровчане, которые к тому времени уже жили в других городах. Возможно, поэтому они пострадали первыми из независимых журналистов: им давали понять, что лучше уехать из Хабаровска.
А в августе началось то, что потом назовут “хабаровскими каруселями”. Журналистов задерживали, отправляли под арест, а после освобождения сразу же опять везли в суд, в котором снова арестовывали или штрафовали.
Рунова: Силовикам поступил приказ убрать журналистов и всех митингующих - судить и доводить до уголовных дел. Хорошо, что местные сотрудники полиции оказались мягче и они старались не доводить до уголовных дел. Им поступил приказ убрать журналистов и всех митингующих, судить максимально жестко.
Айнбиндер: Не знали, у кого получить приказ. Вернее, не было человека, который должен отдавать приказ. Они ждали этого человека. Как только человек был назначен, приказ был получен. Они концентрировались, изучали протест, думали, как его уничтожить. Скорее всего был план - найти организаторов и начать с них, но план провалился, потому что организаторов не было.
Хлестунова: Я считаю, что это было указание - составлять протоколы именно на журналистов, потому что на мне была пресс-карта. Меня задержали 28 ноября 2020 и осудили на четверо суток за события 7 ноября. Из материалов дела я поняла, что за мной следили несколько сотрудников полиции, которые потом написали эти лживые доносы.
Репрессии против хабаровских журналистов и блогеров
Андрей Дуденок начал вести ежедневные стримы с площади, на которой собирались протестующие. Его задержали 5 августа и арестовали на пять суток, а когда он вышел из спецприёмника, его сразу же арестовали ещё на 20 суток за другой день протестов.
В августе также задержали и оштрафовали корреспондента Sota Vision Екатерину Ищенко.
Тогда же в августе начальник Центра по противодействию экстремизму Иннокентий Мезенин пришёл на площадь и стал угрожать корреспонденту RusNews Марии Нуйкиной.
В октябре 2020 год неожиданно прервалась связь с Сергеем Плотниковым – корреспондентом RusNews и автором собственного канала «Сергей Ньюс».
Сергей возвращаясь домой, зашёл в магазин, по дороге он разговаривал по телефону с редакцией. В этот момент связь прервалась. Он успел только крикнуть: «На меня напали!»
Несколько долгих часов буквально по всему городу коллеги и активисты искали Сергея.
Мы обращались в отделы полиции и в тот же Центр «Э». Иногда
появлялась надежда: среди поисковых команд вдруг проходил слух, что появилась какая-то информация о его местонахождении.
Мы прочёсывали берег реки, т.к. Сергей жил рядом с набережной.
Плотников: Иду домой, а тут стоит машина. По моим ощущением - это или ФСБ или какие-то спецслужбы. Все были в масках зеленого цвета. Меня вывезли за город на 40 км., всё это время я лежал на полу в наручниках. Они хотели, чтобы я с ними сотрудничал, а потом сказали, что поедут на их любимое место (на кладбище).
Под утро похитители Сергея отпустили, но это преступление до сих пор не раскрыто!
В октябре в первый раз оштрафовали Александру Рунову – харизматичную девушку, которая вела репортажи для независимых каналов RusNews, Sota Vision и канала Штаба Навального в Хабаровске*. Штраф был небольшим – десять тысяч рублей. Но это было только начало. У Александры трое несовершеннолетних детей, поэтому её нельзя было арестовать. Её впоследствии штрафовали многократно.
Александру «хабаровская карусель» взяла в самый жёсткий оборот. За одним штрафом сразу же следовал другой. Всего за четыре месяца штрафов накопилось на 451 тысячу рублей. Средняя зарплата в Хабаровском крае в это время была около 58 тысяч рублей в месяц.
Александра – отчаянно смелая девушка, невзирая на задержания и штрафы, она продолжала снимать происходящее и взывать к совести сотрудников ОМОНа прямо перед их строем.
В ноябре были арестованы журналисты и блогеры:
Дуденок, Жирнов, Курдюмов, Соломахин, Тимошенко, Хетагуров, Хлестунова.
«Хабаровская карусель» раскрутилась не на шутку.
Многие аресты завершались в спецприёмнике беседой с сотрудниками Центра “Э”. Да, они не стеснялись приходить туда и оказывать психологическое давление на журналистов.
Екатерина Бияк рассказала, что вечером в камеру к ней пришёл зам. начальника Центра «Э» Александр Шустов с предложением о сотрудничестве.
Андрей Соломахин, автор канала "Ангел АйДи", подвергся жёсткому аресту с применением физической силы. Даже во времена «хабаровской карусели» это было необычно. Его арестовали на одни сутки, а на следующий день опять задержали. Он пытался этому помешать. В результате, Соломахин получил ушиб мягких тканей, закрытую черепно-мозговую травму и сотрясение мозга.
После отбытия ареста Андрей вынужден был покинуть Хабаровск и теперь продолжает восстанавливаться.
Помимо преследований со стороны полиции и судов, журналисты в этот период подвергались нападкам со стороны провокаторов, которые пытались их разозлить, вывести из себя.
Удары исподтишка, вербальные атаки, физическое препятствование съемке – всё это стало повседневной рутиной в работе отважных репортёров.
Алла Фролова, бывший координатор правовой помощи ОВД-Инфо*: Хабаровск был стартовой площадкой для того, чтобы понять, как можно преследовать журналистов.
Хлестунова: Я думаю, что это был федеральный заказ из Администрации Президента, в которой был дан приказ хабаровским силовым структурам о том, что нужно делать.
В конце концов хабаровские журналисты были вынуждены записать обращение от имени профсоюза журналистов.
Из обращения журналистов: Мы, журналисты Хабаровского края, просим журналистское сообщество России и мира защитить и поддержать нас. Пожалуйста, давайте придадим ситуацию в Хабаровском крае максимальной огласке, потому что именно сейчас единственная защита - это вы, так же как и единственная защита для активистов - это мы, потому что мы помогаем им доносить информацию о протестах. Если не будет нас, то, возможно, закончится народное движение и мир, и страна перестанут о нем знать. Дорогое журналистское сообщество, мы знаем, что это сообщество крепко и может защищать своих коллег.
Были и провокаторы, связанные с полицией.
Государственная машина подавления протестов
Управления по противодействию экстремизму (Центры «Э») Министерства внутренних дел России были созданы в 2008 году и должны были противодействовать экстремистской деятельности и терроризму.
Но понятие экстремизма всё время расширялось, т.к. настоящих экстремистов было мало. И постепенно Центры «Э» стали основной силой по борьбе с политической оппозицией, независимыми журналистами и активистами.
Советский опыт Владимира Путина в КГБ, видимо, подсказывал ему, что для оправдания репрессий нужно оппозиционную деятельность и независимую журналистику смешать в сознании граждан с чем-то страшным – с террором, например.
Неслучайно первым перед объективами камер на хабаровском Майдане появился сам начальник хабаровского Центра «Э» Иннокентий Мезенин, из-за характерной внешности и попыток давления на журналистов его прозвали “Берией”.
А первое задержание ещё в июле проводил сотрудник Центра «Э» Безгин. В спецприёмнике по камерам журналистов ходил заместитель Мезенина Шустов.
Засветились на площади и другие сотрудники Центра «Э», хотя демонстрации носили сугубо мирный характер – люди требовали освобождения Фургала, честных выборов и отставки Путина.
Но самой примечательным стало засветка старшего оперуполномоченного по особо важным делам Центра «Э» Алексея Илюхина. Издание Vot-tak опубликовало страницы из его рабочего ежедневника. На протяжении нескольких недель в нём фигурируют фамилии большинства независимых хабаровских журналистов, которые освещали митинги: Руновой, Хлестуновой, Бияк, Пастухова, Жирнова, Тимошенко, Тепляковой, Нуйкиной и других.
В наших руках оказалось неоспоримое доказательство, что специальное подразделение Управления Министерства внутренних дел на протяжении нескольких месяцев следило за этими журналистами, искало возможности наказать их, привлечь к ответственности через суд, арестовать или оштрафовать.
Мы убеждены, что эшники пользовались не только возможностями правоохранительных органов, но и привлекали провокаторов.
Ни один журналист не выступал в роли организаторов протестов, не нёс плакаты и не скандировал лозунги. Центр «Э» следил за ними только, чтобы помешать их профессиональной деятельности.
Угрозы сыпались от полицейских и на площади, и по телефону, и в тюремных камерах, когда журналистов арестовывали.
Татьяна Хлестунова помимо того, что незаконно была арестована за свою профессиональную деятельность, подверглась унизительному личному обыску с раздеванием. При том, что для этого не было законных оснований.
Хлестунова: И они говорят, что вынуждены меня обыскать, раздеть и обыскать. Сейчас я знаю, что это было уголовное преступление, за которое они, вообще, могли сесть, потому что не было никаких оснований, это было сделано без понятых, без протокола.
При этом нападения на журналистов и действия провокаторов остались нерасследованными.
На подмогу эшникам против журналистов, конечно, были брошены и другие подразделения полиции: сотрудник наркоконтроля Александр Вагнер с группой силовой поддержки выступал в качестве провокатора перед журналистами.
Несколько раз журналистам удавалось вырваться из рук полиции. Однажды бывший координатор Штаба Навального в Хабаровске* Алексей Ворсин не дал задержать Марию Нуйкину.
Кстати, Марию пытались задержать сотрудники отдела по борьбе с экономическими преступлениями.
Итоги
Всего в хабаровской карусели пострадало 19 журналистов и блогеров, с них было взыскано около 1,5 млн рублей штрафов, они отбыли под арестами в сумме больше 150 дней.
Фролова: Мне кажется, что всего около 20 журналистов у вас в Хабаровске пострадали, а кого-то несколько раз подряд судили. Раньше в России такого не было.
Я бы раньше приехала и осталась бы в Хабаровске на больший срок. Я бы попыталась обучить людей действовать в рамках закона, не пугаться, уметь себя защищать в судах. И больше бы разговаривала с людьми, потому что люди должны понимать, на что они идут. А в то время они не представляли, что могут быть такие репрессии.
Гребнева: Я бы обратилась к силовика за поддержкой. И я бы просто зашла в дом правительства и постановила бы там своих людей. Вот всё, что надо было сделать. Но народ у нас на это не решился как в Москве в 1991 году, так и у вас в Хабаровске в 2020 году.
То, что задержания и аресты были незаконными доказали Борис Жирнов, Екатерина Ищенко, Андрей Дуденок и Татьяна Хлестунова. Они через вышестоящие суды отменили решения об административных арестах и штрафах. Татьяна Хлестунова также сумела получить частичную компенсацию за незаконные аресты.
Многие из пострадавших журналистов ушли из профессии. Один до сих пор продолжает лечение.
Рунова: За этот год я нашла очень много друзей, людей, которые мне помогали и поддерживали. Я не ожидала, что будет такая большая поддержка. Это было неожиданно и приятно, потому что я всегда была по жизни одиночка - всегда одна, всё сама, а тут меня поддержали люди.
Хлестунова: Ни о чём не жалею и даже если бы я знала наперед, а я и так знала 28 ноября, что меня могут арестовать, я всё равно бы вышла. И сейчас, если я буду знать, что меня арестуют, я все равно выйду, потому что свобода - это огромная ценность! Огромная ценность, без которой мы не можем быть счастливы и Россия не может быть счастлива. Свободу нужно отстаивать.
После того, как хабаровская карусель прошлась по независимым журналистам и блогерам, активные массовые протесты в Хабаровске прекратились.
Но группа активистов до сих пор выходит на традиционные пикеты.
Комментарий хабаровского юриста Михаила Владимирова, который участвовал в защите журналистов:
Хотелось бы отметить случай привлечения журналистки Екатерины Ищенко по части 1 статьи 20.3 КоАП РФ. Ей в качестве дополнительного наказания суд назначил конфискацию смартфона, так как репортаж велся с его помощью, а на экране этого смартфона демонстрировалась запрещённая символика. Это можно было бы считать давлением на журналиста, лишением его средств ведения репортажа. А отношении журналиста Дмитрия Тимошенко неоднократно применялась так называемая "карусель задержаний". Здесь, думаю, имел место перегиб со стороны сотрудников полиции. Они, конечно, имели право так делать, но должны существовать все же какие-то допустимые рамки.
* Штабы Навального признаны экстремистской организацией, ОВД-Инфо признано СМИ-иноагентом.